Ночь выдалась тихой и промозглой. Туман накрыл город влажной, липкой тканью. Настолько плотной, что вытянутую руку было тяжело разглядеть. Бин почему-то подумал, что мир пожелал скрыться от людских глаз, передохнуть. Ему катастрофически хотелось сделать так же. Уличные фонари неуловимыми призраками вспыхивали и пропадали в клубах мрака, пока парень медленно брёл вперёд. Домой возвращаться не хотелось. Но погода, пусть и пропитывала его уставший мозг желанным умиротворением, была примерзкой. Влажность ватой забивала лёгкие, сырые вещи неприятно ощущались на теле. С этим решением смириться было трудно – возвращаться нужно. Ставни окна неприятно лязгнули, когда Чанбин потянул их вверх. На секунду внутри у него всё вытянулось в тонкую струну, но, не услышав ничего, кроме размеренного сопения младшего брата, парень запрыгнул внутрь квартиры. Комната пахла детскими игрушками и стиранными вещами. Квартира перестала быть для него местом спокойствия – игрушки пропитаны слезами Чана, вещи стирались матерью вручную, сдирая руки в кровь. Только так женщина находила выход своим эмоциям. Лихорадочно перетирая ткань, вымещая на ней всё, что было на душе. Видеть это было тяжело, отчётливо чувствовалось грань здравого рассудка, на которой едва балансировала женщина. Отца он не видел уже недели две. После того, как самолично разбил ему лицо и, срывая голосовые связки гортанным рёвом, велел ему убираться из их жизни. – Бин? – сиплым голосом позвали парня из угла комнаты. Чан, с трудом разлепив веки, испуганно смотрел на силуэт брата возле окна, – я думал, за мной пришли грабители. Парень тяжело выдохнул, снимая обувь, чтобы пройти в глубь комнаты. – С чего ты это взял? – Ты сам мне говорил, когда я спать не хотел. Чанбин подходит к кровати, не желая садиться из-за уличных вещей, и расчёсывает мягкую копну волос. – Не верь всем словам, которые я тебе говорю. Ты взрослый парень, должна же быть голова на плечах. – Даже про то, что папа теперь больше не вернётся? Детская наивность поразительная вещь. Неужели, Чанбин тоже когда-то был таким? – Я скучаю по нему, – мальчик старался не плакать, не мужское ведь это дело – слёзы лить, но голос надломился. Сердце Чанбина рассекли чем-то острым. Он бинтовать не успевал прошлые порезы, как появлялись новые. Парень аккуратно подхватил брата, вытаскивая его из постели и осел на пол, позволив уткнуться в плечо. Он понимал – Чану это нужно. Потому что ровно так же нужно было и ему. – У тебя всё ещё есть я, – плечо мокнет, Чанбин игнорирует это, – я всегда буду с тобой, понял? Я никуда не денусь. Успокаивающе поглаживая голову Чана, парень ощущал себя старым и очень уставшим. Быть эмоциональной поддержкой для семьи, когда тебе самому она требовалась, было сравнимо с цикличной пыткой, которая не имела конца и высасывала из тебя абсолютно все соки. – Ты ведь точно не уйдёшь? – неуверенность в вопросе Чана отозвалась дёрнувшейся от презрения губой. Он не был Джисоном. В нём текла его кровь, они были похожи внешне, и это с недавних пор Чанбин начал считать проклятием. – Обещаю. Только после этого дыхание Чана выровнялось и стало спокойным. Уронив затылок на кровать позади, Чанбин ждал, пока брат на его руках уснёт, чтобы вернуть обратно в постель. Погода за окнами теперь казалась не такой отвратительной. Намного хуже было дома. --------- Как бы я не старалась, но вселенная skzfamily для меня никогда не будет счастливой. мой тгк – Lee Nell
#skz #skzfamily #тучаны
#straykids #fypシ